Осуществление Конституционной реформы в Приднестровской Молдавской Республике в значительной мере актуализирует предложение, высказанное в рамках Покровских чтений 2008 года и касающееся придания Православному вероисповеданию в Приднестровье особого конституционного статуса. Отдавая себе в полной мере отчет в том, что в сегодняшних политических реалиях Приднестровской Молдавской Республики это предложение имеет в большей мере теоретический характер, постараюсь рассмотреть некоторые социокультурные и политические последствия данного шага в случае его осуществления.

Прежде всего, необходимо отметить, что конституционное закрепление особого статуса за Православным отнюдь не исключает таких фундаментальных либерально-демократических принципов как признание свободы совести и религиозных убеждений, обеспечение равенства традиционных религиозных конфессий. Об этом может свидетельствовать опыт таких традиционно-православных и в тоже время демократических государств как Греция, Болгария и Румыния.

Так, действующая Конституция Греции признает восточно-православную церковь господствующей религией. Основной закон этого государства фиксирует автокефальный статус  греческого Православия. Конституция Болгарии определяет восточно-православное вероисповедание как традиционную религию. Конституция Румынии признает особую историческую роль Православия в судьбе страны.

Справедливости ради, необходимо отметить, что закрепление особого статуса одной из традиционных религий не является спецификой православных стран. К примеру, в Конституции Ирландии сказано: "Государство признает особое положение святой католической апостольской Римской церкви как хранительницы религии, исповедуемой значительным большинством его граждан". В Конституции Королевства Дания говорится: "Евангелическая лютеранская церковь является государственной Датской церковью и содержится государством..." Конституция Республики Исландия  устанавливает: "Евангелическо-лютеранская церковь является государственной церковью и как таковая пользуется поддержкой и покровительством государства".

Закрепление в Конституции страны особого статуса традиционной религии позволяет государству осуществлять довольно внушительный комплекс мероприятий по поддержке традиционного вероисповедания, а значит непосредственно воздействовать на религиозно-духовную сферу жизни страны.

В первую очередь это касается вопросов религиозного просвещения граждан посредством официальной образовательной системы и средств массовой информации. В Германии, например, за доминирующими христианскими церквями признано их представительство в руководящих органах радио- и телекомпаний общественно-публичного статуса, право на участие в экспертизе фильмов для проката, организация основ преподавания религии в школах.

Также этот статус позволяет религиозным организациям рассчитывать на частичное финансирование со стороны государства. В Болгарии, к примеру, Православная Церковь получает годовую субсидию, которая составляет одну шестую - одну восьмую ее общего бюджета. Эти средства идут на реставрацию памятников Православия, являющихся одновременно объектами культурного наследия народа, на строительство новых храмов, на развитие религиозного образования. В Дании и ряде других скандинавских странах практикуется сбор церковного налога, идущего на содержание государственной церкви. Довольно распространены случаи, когда государство стимулирует  благотворительность граждан в пользу организаций традиционных вероисповеданий. В Венгрии каждый гражданин имеет право дать поручение налоговым органам перечислить 1% от суммы своего подоходного налога в пользу определенной религиозной организации.

Также официальный статус традиционной религии позволяет осуществлять духовное окаймление  государственных учреждений здравоохранения, армии, мест заключения и т.п.

Таким образом, международный опыт показывает, что современные страны относятся к принципу отделения институтов церкви от государства очень избирательно. Во многих случаях постулат о необходимости такого отделения входит в противоречие с принципами суверенитета государства и стратегической значимостью духовно-нравственной сферы. Стремясь отстоять свой суверенитет, в том числе и в духовно-нравственной сфере, государства естественным образом стараются сохранить традиционные ценности своих народов, ограничить возможность проникновения в эту сферу чуждых религиозных учений, культов асоциальных явлений. Более того, стремясь расширить свою сферу влияния, государства стимулируют деятельность традиционных для себя религиозных структур за пределами своих стран. Яркий пример этого - ситуация с Бессарабской метрополией в Республике Молдова, конфликт, который в свое время осложнил взаимоотношения Молдовы и Румынии. Еще один пример - активная миссионерская деятельность католической церкви на территории Галиции и ряда других территорий современной Украины.

Ситуация в сфере государственной религиозной политики очень напоминает т.н. режим ядерного разоружения, договоренность о котором существует между ведущими странами. На бумаге все государства признают необходимость сокращения ядерных арсеналов, но в то же время очевидно, что практически все страны ядерного клуба заняты разработкой новых образцов вооружения. В условиях глобального и постиндустриального общества духовно-нравственная сфера жизнедеятельности превращается в пространство, где разворачивается ожесточенная конкуренция между ведущими мировоззрениями и религиозные организации выступают в качестве важнейшего участника этой конкурентной борьбы. Государственные структуры считают своим долгом способствовать укреплению конкурентоспособности традиционных религиозных организаций.

Какие последствия могут ожидать Приднестровскую Молдавскую Республику, если она одной из первых стран постсоветского пространства зафиксирует особый статус Православного вероисповедания в своей Конституции?

Во-первых, это откроет дополнительные возможности для усиления православных начал в системе образования и культуры. Это в свою очередь  внесет существенный вклад в духовно-нравственное и патриотическое воспитание приднестровских граждан. Ведь очевидно, что развитие указанных сфер идет недостаточно динамично, из-за отсутствия общепризнанного духовного стержня. Кроме того, этот шаг позволит создать надежный заслон проникновению сектантских организаций в приднестровское общество.

Во-вторых, республика получит дополнительный простор для осуществления давно назревших преобразований в социальной сфере. При общественной поддержке Православная церковь способна взять на себя нагрузку по осуществлению ряда важных социальных программ, с реализацией которых государство не справляется в должной степени (борьба с детской безнадзорностью, уход за обездоленными людьми, помощь инвалидам и т.п.). Кроме того, являясь крупнейшей общественной организацией Приднестровья, Православная церковь могла бы апробировать технологии негосударственного управления в таких учреждениях как детские дома и приюты, дома для престарелых, школы для инвалидов, библиотеки, летние лагеря, центры общественного питания, пункты помощи работающим матерям и т. п.

В-третьих, Православие способно стать важным идеологическим ресурсом, консолидирующим Приднестровское общество изнутри, препятствующим радикальной культурной и социальной дифференциации. Мировой опыт, а также история нашей страны показывает, что православные ценности являются благоприятной средой для развития социального партнерства и благотворительности. Официальный статус Православия, разделяемого тремя основными этническими группами жителей Приднестровья, еще больше сплотит наше общество, создаст надежный барьер для любых проявлений национализма и ксенофобии.

В-четвертых, придание Конституционного статуса Русскому Православию станет важным проявлением пророссийского геополитического выбора Приднестровья, покажет твердую волю приднестровцев быть вместе с Россией.

В-пятых, этот шаг создаст возможность интегрировать в политическую систему Приднестровья соборные начала, олицетворяемые Русской Православной церковью. Ведь очевидно, что сегодня бюрократические структуры, функционирующие в рамках пресловутой триады разделения властей, не способны решить всех задач динамичного развития республики. Сегодня в Приднестровье возобновилась работа по учреждению Общественной палаты, на которую мы все возлагаем большие надежды. Этот представительный общественный орган может стать воплощением принципов народной соборности, современным в политической сфере.

В-шестых, особый конституционный статус Православия позволит создать государству эффективный механизм ресурсного обеспечения Тираспольско-Дубоссарской епархии РПЦ, которая сегодня является одним из оплотов Приднестровской государственности.

В-седьмых, это вызовет дополнительный интерес и симпатии к нашей республике со стороны значительной части общественности России и других православных государств, которая сегодня также занята поиском оптимальной модели взаимоотношения Православия и государства.

Если говорить о негативных последствиях закрепления в Конституции Приднестровской Молдавской Республики особого статуса Православного вероисповедания, то очевидны следующие: опасность межконфессиональных конфликтов и негативная реакция ряда международных структур (ОБСЕ, Совет Европы и т.п.). В то же время на наш взгляд не стоит их переоценивать. Как известно, свыше 80% жителей Приднестровья идентифицируют себя как православные христиане. Это позволяет полагать, что если рассматриваемый политический шаг и вызовет недовольство со стороны части населения, то масштабы этого недовольства не смогут оказать существенного воздействия на общественно-политическую ситуацию в республике. Относительно возможных укоров международных структур целесообразно отметить следующее. Приднестровская Молдавская Республика в любом случае обречена на осуждение со стороны институтов, выражающих интересы западного сообщества, до тех пор, пока будет реализовывать пророссийский геополитический выбор, и отстаивать традиционные ценности нашего народа. В сложившейся ситуации гораздо полезнее не оглядываться на реакцию заморских советчиков, а решительно укреплять конкурентоспособность собственной общественно-государственной системы, в том числе и за счет поддержки нашей традиционной религии, как это, кстати, делают сами европейские государства.

В любом случае, придание Конституционного статуса Российскому Православию в Приднестровье лишь механизм для осуществления кардинальных общественно-государственных реформ. Поэтому, ответ на вопрос о самой конституционной реформе должен быть сопряжен с ответом на ряд других актуальных вопросов: готовы ли мы сделать все возможное, чтобы жить в государстве, которое решительно поддерживает традиционную религию Приднестровья? Желаем ли мы нести и определенные самоограничения, связанные с особым статусом Православия? Хотим ли мы вносить существенный вклад в развитие Православной церкви не только на уровне государства и общества, но и на уровне своей собственной семьи?

Мы считаем, что необходимо стремиться к однозначно положительным ответам на эти вопросы со стороны нашего общества. В этом состоит одна из главных задач Патриотической партии Приднестровья.


Игорь Иваненко, руководитель Исполнительного комитета